пунктирная линия

недели три назад мне в руки попали две книги, которые оказались непостижимым образом связаны между собой.

первая - сборник интервью с бродским разных лет. я не читала у него практически ничего, но потом наткнулась на полную стенограмму суда над ним, а потом на эту книгу. и оказалось, что мне не хочется читать его стихи или эссе, или любые другие произведения, мне хочется читать о нем. что-то мне непонятно, в силу опыта, вероятно; я не совсем разделяю его позицию по отношению к слову и речи, но вот это мне понравилось: читать дальше"вы знаете, есть четыре темперамента: сангвиник, меланхолик, флегматик и еще кто-то. они лежат в основе опыта, они вроде как генетически запрограмированны и поэтому определяют ваше поведение, по крайней мере в искусстве, в гораздо болшей степени, чем те или иные обстоятельства. в этом смысле интереснее написать биографию как исследование воплощения генетического кода, а не писать о том, кто была мать, кто отец и т.д. в конце концов, у человека не такой большой выбор, и он предсказуем. ты можешь родиться бедным или богатым, ты можешь родится при демократии или под тираном, ты станешь извращенцем или будешь нормальным, у тебя будет семья или у тебя не будет семьи, ты будешь мастурбировать или станешь мормоном и т.д. все довольно предсказуемо, но это не объясняет того, как ты пишешь".

вторая - "гений места" п. вайля. и выясняется, что вайль и бродский были близкими друзьями, и в этом сборнике есть даже некоторые интервью данные как вайлю, так и вайлю в связке с генисом, его постоянным соавтором на протяжении многих лет.

вайля читать нелегко, текст предльно насыщен и уплотнен ссылками, аллюзиями и перекличками и расчитан на довольно искушенного человека; утомляешься, разбирая. но его отношение к путешествию практически отражает мое: читать дальше"очень важно, чтобы места были знакомыми. чем обильнее замеченные и про себя названные предметы покрывают землю, тем она менее безвидна и пуста. нанизанные на путеводную (путеводительскую) нить объекты словно получают чевертое измерение, становятся сгустками времени, фиксируют твое передвижение по миру, тем подтверждая твое продвижение по жизни. в этом, наверное, смысл путешествий. странствие относится к пространству так же, как текст к бумаге, - заполняет пустоту. деталь пейзажа более наглядна и уловима, чем мгновенье, и со временм становится этой мгновенной эмоции синонимична. настоящее не запечатлеть словами: слова всегда ретроспективны. но можно воспроизвести веселый или грустный мотив, мимолетно в тебе возникший даже много лет назад, если он накручен как програмная музыка, на имя вещи. в этом смысде топография важнее географии: абстрактная "любовь к Италии" складываетс из сотен конкретных мелочей, имеющих адрес, а иногда и телефон".