опять большой-большой салатик (с), но так как я в последнее время говорю только с мамой или жасмин, то мне иногда хочется выдохнуть, пусть даже этот выдох и приходится в пустоту.
дни удлиняются, я опять встаю рано утром, чтобы подготовиться к занятиям, а потом что-то бесконечное, и я опять прихожу домой довольно поздно, но уснуть так и не могу, внутри бурлит и я разговариваю с экраном, и интересно это только мне. и необходимо ровно настолько же.
сегодня я обожгла палец горячим клеем, и он до сих пор болит, и сбоку появился большой волдырь и, наверно, завтра я попрошу его вскрыть, но все равно раздражает.
а завтра будет тяжелый день (и морально, и не очень), опять придется делать много руками, и с травмированным пальцем это не очень-то удобно и приятно, но выбора и выхода нет. и я хочу, как обычно, записаться на маникюр, когда приеду в гости на майские в город б., а потом думаю: а смысл? все равно же в говно будут, но лучше уж потом в говно, чем сейчас так.
который день в классе с утра играет земфира, и я переодически забываю, что жасмин не только говорит по-русски, но и тусуется среди русских уже третий год подряд, и кое-что знает о нас. и я думаю: что-то происходит. что-то происходит. но ничего не спрашиваю, только стараюсь скоординировать нашу работу с детьми максимально точно.
мне предстоит ремонт, и мне предлагают помощь не близкие мне люди, и я на все говорю - да.
леша тоже предлагает, и я принимаю, и мило улыбаюсь, и позволяю ему заплатить за себя в хлебе насущном, и чувствую себя сукой. а потом мы идем по чистопрудному бульвару, и в кудокане наконец-то говорит свет, и меня как будто бы стукает по голове, и следующие полчаса я выясняю, кто из тренеров четкий пацан, а кто нет ( и это заслуживает отдельного поста), и к кому мне пойти на первое пробное занятие. разговор совершенно фееричен, в какой-то момент я прямо заявляю, что бить по лицу меня нельзя, я же с детьми работаю и с их родителями, и вообще мне бы пожестче чего-нибудь, и в итоге останавливаюсь на карате киокушинкай, и вместе с йогой это получится пять тренировок в неделю и я совершенно сошла с ума, тратить столько денег на спорт, но мне хочется, а в последнее время я не привыкла отказывать себе в том, что мне хочется. леша стоит и слушает, и сперва - нет, а потом да, сделать чего-то хочется.
я собираюсь спустить денег на ремонт, и не жалею об этом ни секундочки, а еще мне нужно отдать долги, и еще я собираюсь спустить прорву бабок на свою первую татуировку, хотя мне еще покупать билеты везде-везде. я записалась на 17 и мне страшно, и не страшно одновременно. ж. сама предложила держать меня за ручку (выражаясь фигурально, а может и буквально, кто знает)и у меня язык не повернулся спросить прямо, не будет ли ревновать ее зазноба сердца. я спросила по-другому, и в итоге мы поняли друг друга, и она уверила меня, что нет, все в абсолютном порядке, но я все равно очкую, потому что не хочу жопы ни себе, ни другим и what's the hell is going on bu?
я просто заебалась. просто заебалась.
и иногда мне кажется, что я живу в розовом мыльном пузыре.
сегодня арлин мне подарила рисунок, просто потому что ей захотелось мне сделать что-то приятное.
сегодня стюарт рассказал, что странного мальчика сашу, с очень плохим английским (и это у дженни-то!), мама после рождения отправила на дачу на три года включительно, где няня просто запирала его в шкафу, если ей что-то не нравилось. а не нравилось ей часто и много. и это то, чем нам придется заниматься со стюартом в следующем году.
сегодня ева сказала, что у меня большой и длинный нос.
и длинные глаза. и уши.
сегодня я была на первом тихом занятии по йоге.
это - сегодня.
а завтра конец весеннего семестра, напряженный день и спать до упора первого.
и возможно будет лучше.